Олег почти взбежал, позабыв о страхах. Как мало надо длясчастья: хоть малость побыть на сухом.

Внутри было так похоже на жилище дрягвы, что Олег огляделся,ожидая встретиться взглядом с глазами старца, велевшего отдать их в жертвуболотным богам. Но ни души в бедном и унылом жилище, где даже стены в потекахслизи, а с потолка свисают космы зеленого мха.

На стенах остроги, наконечники сделаны из челюстей щук.Рукояти отделаны рыбьей кожей с остатками чешуи. Олег поморщился, а Мрак кивнулпонимающе: в ладони чтоб не скользнуло, хватка должна быть цепкой.

Мрак огляделся с отвращением:

– Куда делись? Для них самое место.

– Я думал обсушиться, – прошептал Олег измученно.

Сапоги по щиколотку утопали в грязно-зеленой слизи. Онперебрался в угол, там из слизи выглядывали жерди. Они тут же прогнулись счавканьем, выпуская гнилую воду. Сверху капало, ломоть слизи размером с лапотьобрушился на голову, скользнул по шее и растекся по спине.

– Лучше бы они были здесь, – сказал Мрак зло. – Понятнее. Яж не волхв!

– Хуже, чем только непонятно, Мрак.

– Что?

– Я боюсь… боюсь, что из этого болота уже не выбраться.Здесь нет ни севера, ни юга, нет даже черного солнца. Мы будем кружить икружить. Без выхода.

Мрак же сказал зло:

– Безвыходных не бывает. Где бы ни очутился, всегда естьхотя бы два выхода. Даже здесь. Мы можем не найти дорогу дальше, а можем инайти! Но берем худшее: не найдем. Ладно. Отыщет нас тут Ящер или не отыщет? Беремхудшее: отыщет. Мы его побьем или он нас? Берем худшее: он нас. Опять же:сожрет или не сожрет? Берем худшее: сожрет. Опять же два вы…

Он запнулся. Олег сказал с горькой ехидцей:

– Один выход, Мрак. Оттуда уже только один выход.

Мрак люто блеснул очами, Олег сказал невесело:

– Если бы понять, куда делись… Ведь жили, кругом следы…

– А не мог Ящер созвать их всех? – спросил Мрак. – Ежелирешил завоевать весь белый свет, то и войско потребуется немалое. Лишнихмертвяков в войске не будет.

Олег засомневался:

– А дети? Их тоже в войско?

– А что дети? Детьми дряговичей только зверей пугать. Напоследний бой кидают все силы.

Голос его упал, лицо стало как небо перед грозой.

– Похоже, – нехотя согласился Олег. – Но почему, когда тыправ, нам только тяжелее?

Жилища на сваях растаяли в тумане. Еще раньше они исчезлидля невров. У Олега, подавленного странным исчезновением жителей, всплыланелепая мысль, явно навеянная ядовитыми испарениями, что все увиденное имисчезает на самом деле, едва отводит взор. И появляется снова, когда смотрит.

А что, подумал мрачно, кривясь от боли в голове, почему бы инет? Если бы как-то внезапно обернуться, то можно успеть увидеть пустоту заспиной! Абсолютную пустоту, где нет ничего-ничего. Но Род создал мир хитро,зримое успевает появиться чуть-чуть раньше. А за спиной тут же исчезает. Дажевпереди, куда не сигает взор, ничего нет. А появляется по мере того, какподходишь…

Даже моих друзей нет, подумал он с внезапным холодком. Я идуодин, а они мне только кажутся. Они существуют, пока смотрю на них, но тут жеисчезают, едва отвожу взор!

Пока брел, перемалывая страшноватую догадку, она скользнуланепрошено еще дальше и глубже: а что, если и он сам себе кажется? Рукипоявляются, когда смотрит на них или что-то ими делает, ноги тоже… Правда, еслиглаза закрыть, то можно нащупать… Но и это может казаться!

Под ногами прогнулась грязь, без плеска провалился в вонючуютопь. На миг мелькнула дурацкая мысль: а пусть все будет как будет. Все равноничего нет, все только кажется… Но руки сами судорожно били по затхлой воде,лицо запрокинулось к небу, а губы стиснулись, не желая глотать грязь, пустьдаже кажущуюся. Кое-как выполз, пугливо заспешил за Мраком. Пусть даже онтолько кажется…

Брось, сказал себе сердито. Даже великие догадки надорастить в тепле и покое. А сейчас надо забыть о своем новом понимании мира.Иначе не успеет додумать до конца и поведать новому поколению волхвов. И никтоне узнает, каков мир на самом деле!

Если он, конечно, в самом деле такой.

Еще дважды натыкались на брошенные поселения. В последнемобнаружили на столе недоеденную рыбу. Болотные черви, привлеченные запахомдобычи, только поднимались по сваям, торопливо вползали в жилище.

Мрак покачал головой:

– Только что исчезли… Почему?

– Нас увидели, – предположил Олег.

Мрак угрюмо оглядел его с головы до ног, грязного иоблепленного тиной, ряской, со стеблями болотной травы на голове.

– Да, такого сам Ящер перепугается.

– Ушли внезапно, – определил Олег. Он ходил вдоль стен,ворошил убогую утварь. – Кто-то или что-то заставило покинуть насиженное место…

Черви всползли на стол, облепили рыбу. Олег с гадливостьюпопятился. Мрак передернул плечами.

– Сжечь бы все, только как подпалить болото?

– Что будем делать, Мрак?

– Отдохнул? Вот и пойдем дальше.

Он исчез в дыре. Снизу слышалось хлюпанье, чавканье. Вболоте те же черви и пиявки, но чего в мутной воде не видать, того по нехитройлогике дурака нет вовсе. Хуже Олегу, тот в мутной воде видит еще пуще, чем естьна самом деле. А тени своей страшится больше, чем зверя.

Мрак не стал слезать по облепленному червями столбу,побрезговал. Соскочил так умело, что погрузился лишь до колен, а Олег, подавему недвижимого Таргитая, при каждом шаге проваливался до пояса. Хмурый ибелозубый, он двинулся впереди, почти что скользил по воде, как водомерка, неоглядывался.

Олег в самом деле шел за оборотнем след в след. Разогретыйтак, что вода вскипала, как лось двигался следом, вздымая со дна тяжелый ил.Тяжелые волны гнилой воды били Мрака в спину. Тот зло скалил зубы, рычал поднос.

Мрак вскинул руку. Волхв послушно и с облегчениемостановился. Теперь Таргитай был на его спине, Мрак выдохся. В разрывах туманаугадывалось движение. Там чавкало, хлюпало, донесся тяжелый вздох. У Мракаволосы встали на затылке: вздох рухнул с высоты в два человеческих роста.

– Эй, – позвал он негромко, – ты человек?

Чавкнуло громче, неведомый великан вытаскивал себя из топи.Пахнуло гнилью, тяжелая волна болотной жижи ударила людей, свалила Олега вгрязь.

– Ежели не человек, – сказал Мрак угрюмо, но с просящейноткой, – то все одно… Я тоже не совсем… Все мы не совсем… А так, пока черт-течто и всякие там веревочки, ремешки, сумки… Не сумлевайся, мы только мимо…Здесь не станем рыть норы, вить гнезда, охотиться в твоем огороде… И всездешние бабы – твои…